— Ну вот и закончилась наша экскурсия по музею, посвященному Великой Отечественной войне, — экскурсовод улыбнулась детям, — Благодарю за внимание. Будем рады видеть вас снова в нашем музее.
Дети 4 «А» класса гурьбой высыпали на улицу. Весна уже начала вступать в свои права — светило яркое солнце, снег кое-где подтаял, и ребята с радостью начали лепить снежки. Мальчишки кидали их в девчонок, и те не уступали в снежном бою.
— Ребята, прекратите, рядом же музей, — пыталась утихомирить всех учительница. — Вам всем пора разойтись по домам.
Минут через 10 детский гомон на улице затих. И только Миша из 4 «А» задумчиво присел на скамейку рядом с памятником человека и собаки, который находился в двух шагах от музея.
Мальчик думал об ужасах войны, когда дети теряли родителей, сестер и братьев. Как напуганные, они по несколько дней сидели с рядом мертвыми телами погибших матерей. Экскурсовод говорила, что война отучила детей плакать. Перед его глазами возникали картины, как фашисты заживо сжигали целые деревни с живыми людьми, расстреливали и проводили бесчеловечные эксперименты над узниками концлагерей.
А еще он видел пожелтевшие треугольники писем, которые мужчины посылали с фронта. Иногда они доходили, а человека уже не было в живых.
Чем-то памятник человека и собаки привлек его внимание. Мужчина в военной форме. На груди у обоих — медали. «Интересно, кто они?» — подумал Миша и подошел к каменному изваянию, — «Почему памятник установлен рядом с музеем?». Мальчик задумчиво дотронулся до собачьей лапы и вдруг заметил, как пес моргнул одним глазом. Мальчик отпрянул в сторону и отвернулся.
— Вот, додумался до того, что уже что-то мерещиться началось, — сказал он вслух, — Надо же, собака подмигивает.
— Конечно подмигивает, — сказал сзади чей-то голос, — просто ты ей понравился.
Миша резко обернулся и увидел, что на месте памятника стоит молодой парень в военной форме, а рядом с ним лохматая овчарка виляет хвостом.
— Гера любит детей, — сказал мужчина, — Как тебя зовут, мальчик?
— Миша.
— Я младший лейтенант Иван Трофимов, а это моя Гера, восточно-европейская овчарка, — собака весело гавкнула.
— Куда делся памятник? — удивленно спросил Миша.
— Какой памятник? Мы тут работаем, охраняем музей. Тебе, наверное, почудилось.
Миша решил, что Иван прав. Когда долго о чем-то думаешь и расстраиваешься — действительно, почудиться может что угодно.
— А почему вы тут работаете? — спросил мальчик.
— Мы герои Великой Отечественной войны, поэтому у нас такие почетные должности.
— Служили вместе с собакой? — усомнился Миша. — Но Вы такой молодой, а ветераны у нас уже старенькие!
— Ну и что? Да, мы действительно служили вместе. Просто выглядим молодо. Хочешь, я расскажу тебе о подвигах Геры?
— Ага! — Миша забыл про правила приличия и с ногами залез на скамейку. Не каждый день можно услышать рассказ настоящего участника войны.
— Тогда слушай, — начал рассказ Иван, — было это в далеком 1942 году, когда немцы ушли из оккупированного села…
Подвиг 1 — Снайпер в лесу
Наш взвод был послан на задание — изучить дорогу до ближайшего села, которое ранее было оккупировано немцами. Гера как всегда была со мной. Мы осторожно шли по лесу, скрываясь за деревьями и кустами, и вдруг услышали выстрел. Сержант Петренко упал, смертельно раненый в грудь. Гера заскулила.
— Тихо, Гера! — скомандовал я. — Лежать.
И всем ребятам я также приказал лечь на землю, ведь где-то поблизости затаился снайпер. Саша Быков попытался было подползти к истекающему кровью Петренко, но был отрезан от него автоматной очередью. Мы не видели, где спрятался снайпер. Немцы очень искусно маскировались.
— Если мы будем двигаться вперед, то погибнет весь взвод, — сказал Костя Васильев. — Пока мы не снимем снайпера — по этой дороге никто пройти не сможет. Ведь фашисты наверняка снабдили его хорошим запасом продовольствия.
— Будем проходить по одному, — просипел из кустов Саша Быков, — а остальные пусть высматривают, откуда происходит выстрел.
— Нас всех отстреляют, как ворон! — возразил Куприянов.
Но мне в голову пришла идея. Гера — не человек, а собака, и фашист наверняка не знает о ней. А что если…
— Гера, ползи ко мне! — скомандовал я. Собака тихонько заскулила, но послушно подползла и легла возле меня. — Найди снайпера!
Всегда поражался — как Гера меня понимает? У нее какой-то свой собачий язык. Но когда она смотрит тебе в глаза, кажется, что Гера думает по-человечески. Собака, пригнувшись, нырнула в ближайший куст.
Через минуту мы услышали грохот, треск, злобный лай, крики боли, и кинулись в сторону звуков.
— Hund! Geh weg! Kreatur! — кричал истерично худой длинный немец, пытаясь скинуть вцепившуюся в руку Геру. Его автомат валялся неподалеку, а собака схватила фашиста смертельной хваткой. Иногда она отпускала жертву, но только чтобы укусить его за ногу или порвать лапой. Когда мы подоспели к месту боя — Гера уже повалила снайпера на землю и поставила лапы ему на грудь. Фашист только успел закрыть лицо руками и шептал:
— Шпайхен! Хильфе! — что по-немецки означает «Спасите и помогите».
— Гера, оставь его, — сказал я. — Ты умница!
Так Гера обезвредила немецкого снайпера и спасла жизни ребятам нашего взвода.
Подвиг 2 — Секретные донесения
Я хорошо владел немецким языком и сумел внедриться к фашистам, которые обосновались в небольшой деревне. Гера под видом бродячей собаки бегала неподалеку, я ее втихаря подкармливал. Немцы и не предполагали, какая опасность может от нее исходить. Где-то раз в три дня я привязывал к шее собаки капсулу с ценной информацией и говорил:
— Отнеси командиру! — и Гера убегала.
Через несколько дней собака снова появлялась в оккупированной деревне. Так наша разведслужба продолжалась два месяца.
В последнем донесении я сообщал, что немцы через три дня собрались отступать, а деревню вместе с жителями сжечь.
— Гера, поспеши! Это очень важно! — напутствовал я ее.
Собака бежала размашистой рысью, сбивая лапы в кровь. Ей оставалось обогнуть болото, где мой отряд ждал донесение. В три часа ночи все бойцы спали, а часовые пропустили собаку, потому что знали ее важную миссию. Гера, виляя хвостом, поскреблась у землянки.
— Молодец, Гера, — командир снял с шеи собаки маленькую капсулу. Раскрыл ее, развернул зашифрованное донесение. Нахмурился. И решил действовать. Утром наши войска вступили в бой с немцами и разбили их.
Так мы спасли жизни жителей целой деревни.
Подвиг 3 — Фашисты
Сколько моих славных товарищей погибло на этой бессердечной войне! И ее развязал Адольф Гитлер, которому покоя не давала мысль о завоевании мира. Предполагалось, что война с СССР закончится на линии Архангельск — Астрахань. Население со светлыми волосами и голубыми глазами, подходящее под стандарт арийской нации, станет германизированным. А «нежелательные расы» уничтожены или отправлены в Сибирь. СССР и близлежащие страны стали бы сырьевыми придатками для великой и могучей Германии. И если бы Гитлер смог реализовать свои дьявольские планы, то в руках безумного диктатора в будущем оказалась бы и атомная бомба…
Этим планам нужно было помешать! И мы делали все, чтобы не пустить немцев вглубь страны. Перед нами стояла задача — подорвать германский эшелон, но железная дорога охранялась очень внимательно…
***
Мужчина в рваной окровавленной рубашке, спотыкаясь, шел, опустив голову. Толстый немец в круглых очках важно вышагивал позади по улице, а двое других в спину толкали прикладами избитого человека.
— Чей пап, муш, брат? — спрашивал толстый немец. Мамочки прятали своих детей за спины и молчали.
— Этот человек есть хотеть подорвать немецкий эшелон. Кто знает этот человек? — на ломаном русском вопрошал немец, но все молчали.
Автоматная очередь пронеслась над головами людей, женщины и дети с криками попадали на землю. Окровавленный человек тоже упал.
— Так будет каждый, кто мешать Германия! — сказал немец.
Тело мужчины повесили на главной улице и в течение нескольких дней никому не разрешали к нему подходить. Это был Коля Зайчук, которого командование послало на важное задание — подорвать эшелон. Но его схватили немцы.
***
— Гера, ты должна снять с шеи взрывчатку, выдернуть чеку и быстро убежать, — напутствовал я собаку. — Но обязательно убежать, понимаешь? И именно тогда, когда поезд будет уже близко.
Гера смотрела на меня умными глазами и виляла хвостом.
— Смотри: вот так снимается взрывчатка. Таким образом выдергивается чека, — объяснял я ей. Два дня у нас ушло на тренировки, а на третий немецкий эшелон должен был двигаться по железной дороге неподалеку от нас — так донесла разведка.
***
Мы лежали с Герой в укрытии, когда издалека послышалось уханье эшелона. Он шел на высокой скорости. Вдали показался локомотив. Собака заскулила.
— Рано, девочка, — сказал я, — Лежать.
Нам нужно было дождаться приближения поезда. Когда я понял, что медлить уже нельзя — слегка подтолкнул овчарку в спину:
— Пора!
Собака выскочила из укрытия, подбежала к рельсам, молниеносно скинула с себя взрывчатку, выдернула зубами чеку, буквально выскользнула из-под колес поезда и скрылась в лесу. Эшелон не успел остановиться, как раздался взрыв, и 10 вагонов ушли под откос.
Фашисты понесли значительные потери, а мы отомстили им за смерть Коли.
Заключение
— Ничего себе! — Миша удивленно посмотрел на собаку, а потом потрепал ее по холке, — Да вы с ней настоящие герои!
— Мальчик, что ты тут делаешь?
Миша удивленно отметил, что на небо уже опустились свинцовые сумерки, а вокруг загорелись фонари. Он обернулся и увидел, что с другой стороны к скамейке подошел человек в серой куртке, рядом шла собака. Мальчик не мог понять, почему время прошло так быстро.
— Я разговариваю с Иваном Трофимовым и Герой.
— Это похвально, но тебе пора домой.
— Да, только сейчас попрощаюсь с ними, — Миша обернулся и увидел памятник человеку и собаке, освещенный электрическими фонарями. — Ничего не пойму, — сказал он, — я только что с ними разговаривал!
— В музее бывает всякое. Ведь тут собраны предметы из другого времени, поэтому и время у нас идет иногда по-другому, — человек в серой куртке улыбнулся, — я с таким постоянно сталкиваюсь.
— А вы кто? — спросил Миша.
— Сторож. А это моя Гера.
— Гера? — удивленно переспросил Миша.
— Да, она правнучка той легендарной собаки, с памятником которой ты только что общался. Теперь мы с ней следим за порядком в музее.
Другая Гера весело вильнула хвостом и лизнула мальчику руку…